Решающее мгновение человеческого развития длится вечно. Правы поэтому революционные духовные движения, объявляющие всё прежнее ничтожным, ибо ещё ничего не произошло.

Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собою начнет отменяться снизу.

Рабство — тягчайшее из всех несчастий.

Накладывать краски, рисовать или же описывать — вопреки тому, как являются нам природа и правда, — это также свобода, которая никогда не будет дозволена художнику или поэту Тем более лишен этой привилегии философ, особенно в своих собственных делах.

Быстро меняться общество может только в худшую сторону - это называется революция. А все благие изменения, именуемые эволюцией, происходят очень-очень медленно

Свободные народы должны неутомимо и с ревностною бдительностью охранять свою свободу.

Поскольку меч — последнее средство обеспечения наших свобод, его надлежит сложить первым, как только эти свободы будут твердо установлены..

Достоинство человека не в его происхождении. Бог не создал рабства, но одарил человека свободой.

Лучше умереть, чем быть рабами.

И тогда
сказал
Ильич семнадцатигодовый -
это слово
крепче клятв
солдатом поднятой руки:
- Брат,
мы здесь
тебя сменить готовы,
победим,
но мы пойдём путём другим.

В науке каждая новая точка зрения влечет за собою революцию в технических терминах.

Вы можете стать свободными лишь тогда, когда даже само желание искать свободу станет для вас уздой и вы перестанете говорить о свободе как об искомом и достигнутом.

Посади орла в клетку, и он будет кусать ее прутья, все равно — будь они железные или золотые.

Забвение — род свободы.

Конфликт жалости и свободы... Жалость может привести к отказу от свободы, свобода может привести к безжалостности...

Всякий, кто зависит от других и не имеет своих внутренних средств, не сможет стать свободным. Союзы, договоры, доверие людей — все это может привязать слабого к сильному, но не сильного к слабому.

То, что в одних случаях называется свободой, в других называется распущенностью.

Пока народ принужден повиноваться и повинуется, он поступает хорошо; но если народ, как только получает возможность сбросить с себя ярмо, сбрасывает его, — он поступает еще лучше; ибо, возвращая себе свободу по тому же праву, по какому ее у него похитили, он либо имеет все основания вернуть ее, либо же вовсе не было оснований ее у него отнимать.

Воспоминание неволи делает свободу еще сладостнее.

Для того, кто сам несвободен, несвободны и другие.

Революция — конец старой жизни, а не начало новой жизни, расплата за долгий путь. В революции искупаются грехи прошлого. Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения.

Свобода — это не праздность, а возможность свободно располагать своим временем и выбирать себе род занятий; короче говоря, быть свободным — значит не предаваться безделью, а самолично решать, что делать и чего не делать. Какое великое благо такая свобода!

Опиум народа - не религия, а революция.

Целью национальной революции должно быть тоталитарное государство, проникающее во все сферы общественной жизни.

После революции работу делают не революционеры. Её делают технократы и бюрократы. А они - контрреволюционеры.

Участь революционера-авангардиста возвышенна и печальна.

Не следует устраивать волокит с судебными разбирательствами. Это революция, доказательства тут вторичны. Мы должны действовать по убеждению. Они все - банда преступников и убийц.

Революция - это когда люди на улицах стреляют друг в друга из ружей, разбивая много стекол, и только стекольщики извлекают из этого пользу. Ветер уносит дым, оставшиеся в живых хоронят своих мертвецов. На палках у зданий мэрий меняют тряпки, называемые флагами... И первый проходимец торопливо карабкается на трон и занимает опустевшее место.

Теперь любая революция
легко прогнозу поддается:
где жгут Шекспира и Конфуция,
надежда срамом обернется.

Революция как таковая меня вообще не интересует, потому что обычно завершается ничем, если не оказывается прямой противоположностью тому, что прежде провозглашала.