Один огонь другого выжжет жженье,
Любую боль прогнать другая может.

Пора бы перестать печалиться о том,
Что истинных людей не сыщешь днем с огнем.

И ненавидим мы, и любим мы случайно,
Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь кипит в крови.

Ветер, задувающий свечу, раздувает огонь в жаровне.

Слезам возлюбленной легко осилить нас; Неотразим сквозь них огонь прекрасных глаз! Над сердцем в этот миг так властны сожаленья.

Не будем знать Бога вполовину, долготерпение и человеколюбие Его обращать себе в повод к лености. Кто велел сиять солнцу - Тот наказывает и слепотою, Кто дает дождь - Тот дождит и огнем. Одно доказывает благодать, другое - строгость.

Люди, вспыльчивые, как огонь, и быстро охладевающие - в целом ненадёжны.

Здоровье есть само удовольствие или неизбежно порождает удовольствие, как огонь создает теплоту.

Не прибавляй огонь к огню.

В человеческой душе два начала: чувство меры и чувство внемерного, чувство безмерного. Древняя Эллада — это чувство меры. Пафос романтики и творческий огонь нашей современности — это чувство внемерного, беспредельного. Мы хотим пересоздания всей Земли, и мы ее пересоздадим, так что все на Земле будут красивы, и сильны, и счастливы. Это вполне возможно, ибо Человек есть Солнце и его чувства — его планеты.

Огню: не гори, ветру: не дуй, сердцу: не бейся. Вот что я делаю с собой.
- За - чем?!

Пусть буду я сто лет гореть в огне,
Не страшен ад, приснившийся во сне,
Мне страшен хор невежд неблагодарных.
Беседа с ними хуже смерти мне.

Не бывает огня без дыма, но зато дым мне много раз пришлось видеть и там, где не было никакого огня.

Щели в саду вырыты,
Не горят огни.
Питерские сироты,
Детоньки мои!
Под землей не дышится,
Боль сверлит висок,
Сквозь бомбежку слышится
Детский голосок.

Загляните в свои собственные души и найдите в них искру правды, которую боги поместили в каждое сердце и из которой только вы сами сможете раздуть пламя.

Погибнет все.
Сойдет на нет.
И тот,
кто жизнью движет,
последний луч
над тьмой планет
из солнц последних выжжет.
И только
боль моя
острей -
стою,
огнем обвит,
на несгорающем костре
немыслимой любви.

С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.

Любовь — огонь, тоска по счастью. Ее неодолимой власти Любая тварь подчинена.

Мудрый Аполлон знал, что лучше всего охотятся голодные собаки, лучше всего бегают легкие бегуны, что тощий Пегас выносливее тяжелой верховой лошади, что из кремня нужно высекать огонь. Поэтому он награждал своих любимцев бедностью, облагораживал их душу ценой их тела и давал им мало жить, чтобы они вечно жили.

Всё в мире из огня. Мир есть, был и будет вечным огнем, мерами затухающий и мерами возгорающийся.

Лучший ответ безумцу - молчание. Каждое слово ответа отскочит от безумца на тебя. Отвечать обидой на обиду - все равно, что подкидывать дров в огонь.

Кто стар, тот молодым огнем пылать не может.

Пылающий огонь остерегает меня своим пламенем. Спасите меня от умирающих угольев, что прячутся под золою.

Такому сердцу, как твое, судьбою
Надолго быть любимым не дано;
Нет места в нем довольству и покою:
Неистовым огнем горит оно.

Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестает жить, как только перестает надеяться или бояться.

Поэты берутся не откуда же нибудь из-за моря, но исходят из своего народа. Это — огни, из него же излетевшие, передовые вестники сил его.

Тяжесть вязкой смолы в аромате мечтает излиться,
Аромат навсегда в смоле затвориться готов.
И мелодия просит движенья и к ритму стремится,
И торопится ритм к перекличке певучих ладов.
Ищет смутное чувство и форму, и четкие грани.
Форма меркнет в тумане и тает в бесформенном сне.
Безграничное просит границ и тугих очертаний,
И предел растворяется вновь в беспредельной волне.
Кто в веках утвердил законы старинного спора:
Созидание - в смерти, в покое - огонь мятежа?
Все стесненное молит свободы и жаждет простора,
А свобода - ищет жилища и ждет рубежа.

Закрыв глаза, тебя я вижу ясно,
Отбросив все, мешающее днем.
Передо мною облик твой прекрасный
Горит во сне невидимым огнем,
И тень твоя все тени озаряет,
Но как же настоящий образ твой,
Что ярче дня, при свете ускользает,
Когда и тень неодолима тьмой?
Как может солнца свет благословенный
Мои глаза обманывать собой:
Ты яркой тенью, пусть несовершенной,
Стоишь везде, всегда передо мной.

Огонь не гаснет оттого, что от него зажгли другой.

Самыми нужными книгами оказываются те, которые мы готовы были бросить в огонь.