Чуть жизни ты подашь пример кровавый,
Она тебе такой же даст урок.
Ты в кубок яду льешь, а справедливость
Подносит этот яд к твоим губам.

И тогда их губы сошлись тесно-тесно, и она лежала совсем вплотную к нему, и понемногу её губы раскрылись, и вдруг, прижимая её к себе, он почувствовал, что никогда ещё не был так счастлив, так легко, любовно, ликующе счастлив, без мысли, без тревоги, без усталости, полный только огромного наслаждения, и он сказал: - Мой маленький зайчонок. Моя любимая. Моя длинноногая радость

Уж сколько раз, сколько лет я бужу вас. И всегда, как глаза
откроете, так они уже улыбаются, губы улыбаются, лицо улыбается, весь вы улыбаетесь. Сразу. Это очень хорошо. Если человек так просыпается, значит,
ума много.

Летний день заметно убывает.
Августовский ветер губы сушит.
Мелких чувств на свете не бывает.
Мелкими бывают только души.

Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоём,
И за тебя я пью, -
За ложь меня предавших губ,
За мёртвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.

У меня есть улыбка одна:
Так, движенье чуть видное губ.
Для тебя я её берегу -
Ведь она мне любовью дана.
Всё равно, что ты наглый и злой,
Всё равно, что ты любишь других.
Предо мной золотой аналой,
И со мной сероглазый жених.

Кто из вас не сожалел иногда об этом возрасте, когда на губах вечно смех, а на душе всегда мир?

Углы губ в улыбке пропорциональны степени свободы

Мне хотелось в мерцании пенистых струй
С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй...

Поцелуй названья не имеет,
Поцелуй - не надпись на гробах.
Красной розой поцелуи веют,
Лепестками тая на губах.

И если б знал ты, как сейчас мне любы твои сухие розовые губы!

Я Вас люблю всю жизнь и каждый час.
Но мне не надо Ваших губ и глаз.
Всё началось - и кончилось - без Вас.

Движение губ ловлю.
И знаю - не скажет первым.
- Не любите? - Нет, люблю.
Не любите? - Но истерзан.

До кончины губы милой
Я хотел бы целовать.
Чтоб все время в синих дремах,
Не стыдясь и не тая,
В нежном шелесте черемух
Раздавалось: «Я твоя».

Co мной не надо говорить,
Вот губы: дайте пить.
Вот волосы мои: погладь.
Вот руки: можно целовать.
- А лучше дайте спать.

Подобрала ноги удобнее,
Равнодушно спросила: «Уже?»
Согнула руку,
Губы дотронулись до холодно гладких колец.
О будущей встречи мы не условились:
Я знала, что это конец.

Бумаги
гладь
облевывая
пером,
концом губы -
поэт,
как ***ь рублевая,
живёт с словцом любым.

Если ты тайну узнал, запечатай молчанием губы,
Ибо сокровищ важней речи иные беречь.

Не привыкайте никогда к губам,
Что будто бы вам издавна знакомы,
Как не привыкнешь к солнцу и ветрам
Иль ливню средь грохочущего грома!

Бездушными буду за душу судим:
Не им твои губы ответят, - моим!

Ах, далеко до неба!
Губы - близки во мгле...
- Бог, не суди! - Ты не был
Женщиной на земле!

- Прощай! - Как плещет через край
Сей звук: прощай!
Как, всполохнувшись, губы сушит!
- Весь свод небесный потрясен!
Прощай! - в едином слове сем
Я - всю - выплескиваю душу!

Губы дала.
Как ты груба ими.
Прикоснулся и остыл.
Будто целую покаянными губами
в холодных скалах высеченный монастырь.

Руки даны мне - протягивать каждому обе,
Не удержать ни одной, губы - давать имена,
Очи - не видеть, высокие брови над ними -
Нежно дивиться любви и - нежней - нелюбви.

То у нас улыбки, то терзанья, то укоров леденящий душ, то слиянье губ, и рук, и душ, то вражда почти до обожания. Кто ж поможет разгадать секрет - любим мы друг друга или нет?

Как благородна, как она чиста,
Когда при встрече дарит знак привета,
Что взору не подняться для ответа,
И сковывает губы немота.
Восторги возбуждая не спроста,
Счастливой безмятежностью одета,
Идет она, и кажется что это -
Чудесный сон, волшебная мечта.
Взглянет она и словно через дверцу,
Проходит радость через очи к сердцу,
Испытанными чувствами верша!
И дух любви, иль это только мнится,
Из уст ее томительно струится,
И говорит душе: вдохни, душа!

Здесь вечный отдых для меня начнется.
И здесь стряхну ярмо зловещих звезд
С усталой шеи. - Ну, в последний раз,
Глаза, глядите; руки, обнимайте!
Вы, губы, жизни двери, поцелуем
Скрепите договор с корыстной смертью!

Какой соблазн, какой искус, храни Аллах!..
Твое лицо и день и ночь царит в мечтах.
Вот потому и боль в груди, и трепет в сердце,
И сухость губ, и влажность глаз, и дрожь в руках.

Лишь в восторгах любви ощущают счастье существования и, прижимая губы к губам, обмениваются душами.

Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?