Я слышу иволги всегда печальный голос
И лета пышного приветствую ущерб,
А к колосу прижатый тесно колос
С змеиным свистом срезывает серп.
И стройных жниц короткие подолы,
Как флаги в праздник, по ветру летят.
Теперь бы звон бубенчиков веселых,
Сквозь пыльные ресницы долгий взгляд.
Не ласки жду я, не любовной лести
В предчувствии неотвратимой тьмы,
Но приходи взглянуть на рай, где вместе
Блаженны и невинны были мы.

Царя бойся и служи ему верно и всегда о нем Бога моли и не лги ему никогда, но с покорностью говори ему правду, как самому Богу, и во всем ему повинуйся... Старшим воздай честь и уважение, средних почитай как братьев, слабосильных и больных привечай любовью, младших же люби как собственных детей; не делай зла ни одному из созданий Божьих; славы суетной земной ни в чем не желай, но проси у Бога вечного блаженства; всякую печаль и притеснение переноси кротко, не мсти обидевшим тебя и моли за тех, кто оскорблял тебя; не воздавай зла за зло, не осуждай согрешивших, но помни о собственных грехах. Не слушай злых советов и отвращайся от них; следуй тем, кто живет праведно, и их деяния запиши в своем сердце и сам поступай так же, как и они.

Чтоб заключить в коротких мне словах,
Вот что, мой друг, скажу я о страстях:
Они ведут - науки к совершенству,
Глупца ко злу, философа к блаженству.
Хорош сей мир, хорош; но без страстей
Он кораблю б был равен без снастей.

Блажен, кто верует, тепло ему на свете!

Часто мне хочется разодрать себе грудь и размозжить голову оттого, что люди так мало способны дать друг другу. Увы, если во мне самом нет любви, радости, восторга и жара, другой не подарит мне их, и, будь мое сердце полно блаженства, я не сделаю счастливым того, кто стоит передо мной, бесчувственный и бессильный.

Жестокий этот мир нас подвергает смене
Безвыходных скорбей, безжалостных мучений.
Блажен, кто побыл в нем недолго и ушел,
А кто не приходил совсем, еще блаженней.

Когда приходит любовь, душа наполняется неземным блаженством. А знаешь почему? Знаешь, отчего это ощущение огромного счастья? Только оттого, что мы воображаем, будто пришел конец одиночеству.

О сколь блаженны те державы,
Где, к подданным храня любовь,
Монархи в том лишь ищут славы,
Чтоб, как свою, щадить их кровь!

Во Христе - вся наша добродетель и блаженство. Без учения Христа люди заели бы друг друга, а мир сделался бы адом и развратился бы.

Блаженны некрасивые, ибо царство любви принадлежит им.

Блажен лишь тот, кто понял свой порок,
Кто осудил свой грех, извлёк урок.
Людской души туманна половина,
Другая - в прегрешениях повинна.
Но если ссадина тебя тревожит,
Ты пластырь сам накладывай на кожу.
И пусть не дразнит безбородых тот,
Который от природы безбород.

Наши жены думают, что если они нас любят, так это уж все. Вбили это себе в голову и уж так любят, так любят (в том случае, если действительно любят) и до того предупредительны, так всегда услужливы, неизменно и при любых обстоятельствах, что в один прекрасный вечер, к вящему своему изумлению, вместо того чтобы вновь ощутить блаженство, начинаешь испытывать пресыщение.

Блаженны не ожидающие ничего, ибо не разочаруются.

Блажен тот, кто ничего не знает: он не рискует быть непонятым.

Блажен лишь тот, кто поутру имеет стул без принужденья,
Тому и пища по нутру и все доступны наслажденья.

Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, - но вас
Забыть мне было невозможно.

Блаженства полного никто вкусить не может: В счастливейшие дни нас что-нибудь тревожит; Всегда волнение каких-нибудь забот Довольству нашему дорогу перебьет.

Разве вам не известно, что настоящее блаженство заключается в том, что все люди нуждаются друг в друге и что вы ожидаете помощи от себе подобных точно так же, как они ждут ее от вас?

По воле сотворившего, не знаю,
Я предназначен аду или раю.
Вино, подруга, лютня - часть моя,
Тебе блаженства рая уступаю.
О невежды! Наш облик телесный - ничто,
Да и весь этот мир поднебесный - ничто.
Веселитесь же, тленные пленники мига,
Ибо миг в этой камере тесной - ничто!
Пусть нашей смерти радуется тот,
Кто сам от смерти может защититься.

Трудами изнурен, хочу уснуть,
Блаженный отдых обрести в постели.
Но только лягу, вновь пускаюсь в путь -
В своих мечтах - к одной и той же цели.
Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима,
И, не смыкая утомленных глаз,
Я вижу тьму, что и слепому зрима.
Усердным взором сердца и ума
Во тьме тебя ищу, лишенный зренья.
И кажется великолепной тьма,
Когда в нее ты входишь светлой тенью.
Мне от любви покоя не найти.
И днем и ночью - я всегда в пути.

Сладострастие: это величайшее блаженство, символ высшего счастья и высшей надежды...

Ожидание будущего блаженства и страх будущих мучений лишь помешают людям думать о том, чтобы стать счастливыми здесь, на земле.

Религия по существу своему враг человеческих радостей и человеческого благоденствия. Блаженны нищие! Блаженны плачущие! Блаженны страждущие! Горе тем, кто живет в довольстве и веселье! Таковы те редкостные открытия, которые провозглашает христианство.

Прочь себялюбие, прочь эгоизм. Они-то и убивают счастье. Жить для других значит жить для себя. Доброжелательность, бесконечная любовь к себе подобным - вот, поверьте мне, истинное блаженство; иного нет.

Блажен тот, кому повезет с верным другом.

Что мне блаженства райские - «потом»?
Прошу сейчас, наличными, вином...

Распределять свою жизнь разумно: не как подскажет случай, но чтобы и польза была, и удовольствие. Без передышек жизнь тягостна, как долгое путешествие без гостиниц; разнообразие познаний делает ее приятной. Первый перегон пути в благой жизни употреби на беседы с мертвыми: мы рождаемся для знания и для самопознания, и книги, верно нам служа, делают из человека личность. Второй перегон проводи с живыми: примечай и осматривай все прекрасное в мире. Не все лучшее находится в одной стране: Отец наш всеобщий распределил приданое разным землям, и, может статься, дурнушка богаче всех. Третий перегон — весь для себя самого: высшее блаженство в размышлении.

О, как счастлив глаз влюбленный, как блажен, коль этот глаз
Может видеть лик подобный всякий день и в миг любой!
Опьяненный чашей винной отрезвится поутру.
Только в Судный день очнется опьянившийся тобой.

Блаженны нежные и кроткие женщины, их будут любить сильнее.

Мы признаем престол, освященный народным избранием, мы соблюдаем закон, завещанный от наших честных отцов, мы следуем вере, которая учит нас жить в любви ко всему человечеству и умирать с надеждой на загробное блаженство.