Мужчины, женщины, постоянно рождающиеся для любви, в полный голос заявите о своем чувстве, кричите: «Я люблю тебя», вопреки всем страданиям, проклятиям, презрению скотов, хуле моралистов. Кричите это вопреки всяческим превратностям, утратам, вопреки самой смерти... Любить - это единственный смысл жизни. И смысл смыслов, смысл счастья.

Я устал и бороться, и жить, и страдать,
Как затравленный волк от тоски пропадать.
‎Не изменят ли старые ноги,
‎Донесут ли живым до берлоги?
Мне бы в яму теперь завалиться и спать.
А тут эти своры… Рога на лугу.
Истерзан и зол, я по кочкам бегу.
Далеко от людей схоронил я жильё,
Но у этих собак золотое чутьё,
‎У Завистливой, Злой да Богатой.
‎И в тёмных стенах каземата
Длится месяцы, годы томленье моё.
На ужин-то ужас, беда на обед,
Постель-то на камне, а отдыха нет.

Пускай не так тобой любим,
Как я мечтаю,
И счет, и цену всем твоим
Изменам знаю,
Что до того мне, ангел мой,
Что до того мне,
Коль я живу тобой одной,
Себя не помня?

Жизнь эта жалкая в трудах однообразных
Была бы без любви куда как нелегка.
Весёлым быть, когда кругом одна тоска,
Быть сильным и хиреть во всяких дырах грязных;
В огромных городах не слушать шумов разных;
Пускай лишь колокол зовет издалека.

Не унывай, любовь моя!
Пускай счастливцев зависть гложет:
Никто на свете так не может
Любить, как любим ты и я!

Мало в дни стыда и скуки
Сочетать сердца и руки,
Нужно души повенчать -
Две отваги одиноких,
Чтоб удары бурь жестоких
Вместе на себя принять.

Прекрасный, слабый пол! Мы столько испытали
От этих нежных рук и радостей и бед!
Глаза, в чьей глубине животной страсти нет.
Мужской звериный пыл нередко укрощали.

Точёный носик ваш, ей-ей, -
Соперник этих глаз и ушек:
Как завитки морских ракушек,
Искусны линии ноздрей.

Устал я жить, и смерть меня страшит. Как чёлн,
Забытый, зыблемый приливом и отливом,
Моя душа скользит по воле бурных волн.

…И в сердце расправа,
И дождик с утра,
Откуда бы, право, такая хандра…