... И целый мир возненавидел,
Чтобы тебя любить сильней.

Удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми: все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какою была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять.

Чем реже балует нас счастье,
Тем слаще предаваться нам
Предположеньям и мечтам.

Взгляните на деток малых. Они подобны ангелочкам, сердца их поют, и они радуются жизни просто так. Души их открыты всему миру. Мы, взрослые, у деток должны научиться любви, и за ними следуя, войдем в новый мир несказанного счастья и любви, красоты и гармонии.

Тебя обидел человек, а ты возьми и сделай ему добро, подари ему тепло и ласку своей души, и узелок-то развяжется, якорек спадет с твоего сердца. После этого тебе станет и жить, и дышать легче. Через такие победы любовью в местах твоего поражения сердце шаг за шагом, победа за победой будет обретать чистоту.

Все для нас в мире тайна, и тот, кто думает отгадать чужое сердце или знать все подробности жизни своего лучшего друга, горько ошибается. Во всяком сердце, во всякой жизни пробежало чувство, промелькнуло событие, которых никто никому не откроет, а они-то самые важные и есть, они-то обыкновенно дают тайное направление чувствам и поступкам.

У врат обители святой
Стоял просящий подоянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья;
Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.

Я к одиночеству привык,
Я б не умел ужиться с другом, -
Я б с ним препровожденный миг
Почел потерянным досугом.

Так жизнь скучна, когда боренья нет.

Без вас хочу сказать вам много,
При вас я слушать вас хочу,
Но молча вы глядите строго,
И я в смущении молчу...

Грустно, а надо признать, что самая чистейшая любовь наполовину перемешана с самолюбием.

Люди друг к другу зависть питают; я же, напротив, только завидую звездам прекрасным.

Скажи мне: где переняла
Ты обольстительные звуки
И как соединить могла
Отзывы радости и муки?
Премудрой мыслию вникал
Я в песни ада, в песни рая,
Но что ж? - нигде я не слыхал
Того, что слышал от тебя я!

Много красавиц в селеньях у нас,
Звезды сияют во блеске их глаз,
Сладко любить их, завидная доля,
Но веселей молодецкая воля,
Золото купит четыре жены,
Конь же лихой не имеет цены.

О самолюбие! ты рычаг, которым Архимед хотел приподнять земной шар!..

Вот затрещали барабаны -
И отступили бусурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.

... Скажи мне, для чего такое мщенье?
Я виноват, другую мог хвалить,
Но разве я не требовал прощенья
У ног твоих? Но разве я любить
Тебя переставал, когда толпою
Безумцев молодых окружена,
Горда одной своею красотою,
Ты привлекала взоры их одна? -
Я издали смотрел, почти желая,
Чтоб для других очей твой блеск исчез;
Ты для меня была - как счастье рая
Для демона, изгнанника небес.

-Зачем же подавать надежды?
-Зачем же ты надеялся?

Ужасно стариком быть без седин;
Он равных не находит; за толпою
Идет, хоть с ней не делится душою;
Он меж людьми ни раб, ни властелин,
И все, что чувствует, он чувствует один!

Как ловко ни сшит плащ тщеславия, он никогда не прикрывает совершенной ничтожности.

Многие спокойные реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого моря. Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы: полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов; душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит.

Ты позабыла: я свободы
Для заблужденья не отдам;
И так пожертвовал я годы
Твоей улыбке и глазам

Прости! - мы не встретимся боле,
Друг другу руки не пожмём;
Прости! - твоё сердце на воле...

Забудь опять свои надежды
Об них вздыхать судьба невежды.

Делись со мною тем, что знаешь,
И благодарен буду я.
Но душу ты мне предлагаешь:
На кой мне черт душа твоя!..

Легко народом править, если он Одною общей страстью увлечен.

Музыка после обеда усыпляет, а спать после обеда здорово: следовательно, я люблю музыку в медицинском отношении.

Мой смех тяжел мне как свинец:
Он плод сердечной пустоты.

Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть.

Радости забываются, а печали — никогда.