Жизнь - сплетение множества событий в вероятностной системе координат. Я лишь наблюдаю за происходящим, экстраполирую отдельные факты и пытаюсь предугадать, как их последствия пересекутся в будущем. В этом смысле очень интересно копаться в прошлом: выбираешь себе любую сферу человеческой деятельности, отмечаешь какие-то случайные события - скажем, 40-летней давности, и начинаешь прослеживать их исторические последствия. Для меня сейчас нет занятия более увлекательного.

Я не интеллектуал - более того, всерьез обеспокоен попытками американской прессы рекламировать меня как «интеллектуала новой волны». Кто я? Попробую сформулировать. Мастер осязательного мышления, скажем так. Да, я познаю мир наощупь.

Вряд ли кто-нибудь вспомнит обо мне через тысячу лет.

Однажды я спросил Леннона, что он думает о том, что я делаю. Годится, сказал он, но это просто рок-н-ролл, поверх которого положили немного губной помады.

Очень немногие могут сказать: я люблю человечество. Я не из них.

Я не пророк и не чувак из каменного века. Я простой смертный с задатками супермена. И я все еще жив.

Ты не можешь ни выиграть, ни проиграть, до тех пор, пока ты не участвуешь в гонках.

Человек XXI века - это язычник: в нем нет внутреннего света, он много разрушает и мало создает, и, главное, он не чувствует в своей жизни присутствия Бога.

Мы ясно почувствовали, что ни в чем больше нет правды и что будущее не настолько прозрачно, каким казалось раньше. То же можно было сказать и о прошлом. Поэтому каждый делал, что хотел. Если мы нуждались в каких-то истинах, то могли создать их сами. Мы заявляли, что «мы - будущее, которое наступило уже сегодня».

Наркотики - обычное явление в жизни рок-музыканта. Я рад, что испытал все, что можно, и все, что нельзя, но порекомендовать такой опыт никому не хотел бы. Наркозависимость - как полет на космическом корабле: в любой момент можно взорваться. Я совершил космическое путешествие и возвратился на землю невредимым. Однако многие из моих друзей и знакомых рассеялись где-то на орбите.

Вы, наверное, думаете, что быть рок-идолом, женатым на супермодели - это лучшее, что может произойти в этой жизни? В принципе, так оно и есть.

Я всегда ощущал себя инструментом некой высшей силы, но что именно движет мной, так до сих пор и не понял. Наверное, каждый рано или поздно начинает догадываться, что живет здесь не ради себя самого. Осознав свою причастность к чему-то высшему, человек обращается к религии, к Богу. Это проторенный путь, но даже он очень важен для понимания происходящего, поскольку доказывает: люди в большинстве своём осознают, что направлены сюда не просто так, а ради какой-то неясной цели. Я, во всяком случае, очень сильно ощущал в себе вектор предназначенности.

Я часто изменяю своё мнение. Сегодня не согласен с тем, что говорил вчера. Я ужасный лжец!

Даже не могу представить, сколько тысяч раз и сколько тысяч людей подходили ко мне и говорили: «Эй, давай станцуем». Господи, я ненавижу танцевать. Это же так глупо.

Я так часто придумывал себе новый образ, что сегодня мне кажется, будто изначально я был располневшей кореянкой.

Сложно жить в гармонии с хаосом.

Я мало знал настоящих бунтарей, готовых умереть за свои убеждения. Даже Джеймс Дин не хотел умирать.

Ты всегда должен опасаться тех, кто попал под свет софитов случайно, не имея никакого таланта. У таких людей есть наводящее на меня ужас умение общаться со звездами, заключая их в свои объятия и одаривая их поцелуями. Но эти люди способны лишь отражать свет и не способны излучать его.

Меня поражает, что люди воспринимают всерьез все, что я говорю. Даже я не воспринимаю это всерьез.

Я не верю в демонов. Я не верю в зловещие потусторонние силы. Я не верю в то, что вне человека существует что-то, что способно порождать зло.

Я всегда старался напомнить вечности, что даже она когда-то может подойти к концу.

Я считаю себя в полной мере счастливым человеком. В отличие от многих, я воспользовался всем, что мне было позволено.

Мне нравится во что-то верить.

Любой, кто выступает перед пятью тысячами людей, является сумасшедшим. Я думаю, это свидетельствует о целой куче отклонений.

Я всегда чрезвычайно настороженно относился ко всяким «движениям» и любым понятиям, которые принято заключать в кавычки.

Историю переписывали до такого состояния, что даже сами историки в недоумении насчет того, что означает слово «история».

Есть одна вещь, в которой мы все хороши, - это враждебность.

Возможно, прошлое мертво, и если это так, то, скорее всего, мертво и будущее, потому что это две стороны одной медали. Мы вступаем в новую эру вечного «сейчас» - и это хорошо. Может, если мы перестанем заморачиваться над абсолютными понятиями, то сможем заново осмыслить, зачем мы на этой планете.

Больше всего в жизни я жалею о том, что я так и не научился откровенно говорить со своими родителями, особенно с отцом.

Человек никогда не бывает тем, чем кажется.